Аполлон Майков - cын дворянина Николая Аполлоновича Майкова, живописца и академика, и писательницы Евгении Петровны Майковой. В 1834 г. семья переехала в Петербург. Домашним учителем братьев Майковых был писатель И. А. Гончаров. В 1837—1841 гг. Аполлон учился на юридическом факультете Петербургского университета. Вначале увлекался живописью, но потом посвятил свою жизнь поэзии.
Получив за первую книгу пособие от Николая I на путешествие в Италию, уехал за границу в 1842 г. Повидав Италию, Францию, Саксонию и Австрийскую империю, Майков вернулся в Петербург в 1844 г. и начал работать помощником библиотекаря при Румянцевском музее. Встречался постоянно с А.Белинским, Н.Некрасовым, И.Тургеневым. В последние годы жизни был действительным статским советником. С 1882 г. председатель Комитета иностранной цензуры.
27 февраля 1897 г. Майков вышел на улицу слишком легко одетым и заболел. Умер 20 марта 1897 г.
В лирике поэта часто встречаются образы русской деревни, природы, русской истории. Страстный любитель природы, заядлый рыболов, А.Майков часто приезжал отдохнуть и порыбачить в Ораниенбаум. Созданные в 1854—1858 гг. стихотворения поэта стали хрестоматийными: «Весна! Выставляется первая рама», «Летний дождь» (1856), «Сенокос», «Ласточка», «Нива» и другие. Многие стихотворения Майкова были положены на музыку Н. А. Римским-Корсаковым, П. И. Чайковским и др.
В студенческий период, вдохновлённый видом Ораниенбаумского парка, 18-летний Аполлон сочиняет стихотворные строки:
ВОСПОМИНАНИЕ
В забытой тетради забытое слово!
Я всё прожитое в нем вижу опять;
Но странно, неловко и мило мне снова
Во образе прежнем себя узнавать...
Так путник приходит чрез многие годы
Под кровли отеческой мирные своды.
Забор его дома травою оброс,
И привязи псов у крыльца позабыты;
Крапива в саду прорастает меж роз,
И ласточек гнезда над окнами свиты;
Но всё в тишине ему кажется вкруг -
Что жив еще встарь обитавший здесь дух.
7 июня 1838, Ораниенбаум
А.Н.Майков. Избранные произведения.
Библиотека поэта. Большая серия.
Ленинград, "Советский Писатель", 1977.
***
Вхожу с смущением в забытые палаты,
Блестящий некогда, но ныне сном объятый
Приют державных дум и царственных забав.
Всё пусто. Времени губительный устав
Во всем величии здесь блещет: всё мертвеет!
В аркадах мраморных молчанье цепенеет;
Вкруг гордых колоннад с старинною резьбой
Ель пышно разрослась, и в зелени густой,
Под сенью древних лип и золотых акаций,
Белеют кое-где статуи нимф и граций.
Гремевший водомет из пасти медных львов
Замолк; широкий лист висит с нагих столбов,
Качаясь по ветру... О, где в аллеях спящих
Красавиц легкий рой, звон колесниц блестящих?
Не слышно уж литавр бряцанья; пирный звук
Умолк, и стих давно оружья бранный стук;
Но мир, волшебный сон в забытые чертоги
Вселились, - новые, неведомые боги!
Ораниенбаум, 1839 г.